М н тихомиров краткая биография. Своими глазами

Кандидат от некоммерческой организации

Организация: Общероссийский союз общественных объединений "Союз национальных и неолимпийских видов спорта России"

Направление деятельности: Охрана здоровья, популяризация здорового образа жизни, развитие физкультуры и спорта, экология и защита окружающей среды

В школе начал заниматься спортом, сдал нормативы по ГТО. Благодаря спортивной дисциплине с тех пор не курю и не употребляю алгоколь.

Так я начал свой путь в спорте и жизни.

Получил образование: Высшая школа тренеров при Государственном центральном Ордена Ленина институте физической культуры имени И.В.Сталина. Тренер.

Государственный центральный Ордена Ленина институт физической культуры имени И.В.Сталина. Тренер-преподаватель.

Мастер спорта СССР по вольной борьбе. Мастер спорта СССР по борьбе самбо. Заслуженный тренер РСФСР.

Накопил опыт работы: Организация массовых и спортивных мероприятий. Проведение Спартакиад дворовых и уличных команд (Золотая шайба и Кожаный мяч). Проведение Спартакиад народов РСФСР, СССР, Чемпионатов СССР, России, Европы и Мира по самбо, вольной и греко-римской борьбе, Президент Всероссийской Федерации самбо, Президент Комитета национальных и неолимпийских видов спорта России с 1998 по 2010 год. Вице-президент Олимпийского комитета России с 2001 пр 2005 гг.

На первых выборах Владимира Владимировича Путина на пост Президента РФ стал его доверенным лицом.

За время работы отмечен государственными наградами: Орден Почета, Медаль "Ветеран труда", медаль "За трудовую доблесть", ряд общественных наград. Имею благодарственное письмо от Президента РФ В.В.Путина.

В настоящее время возглавляю Союз национальных и не олимпийских видов спорта России, занимаюсь проведением массовых спортивно - культурных мероприятий и регулярно провожу мастер-классы по борьбе самбо для детей и молодежи.

Ссылки

Общероссийский союз общественных объединений "Союз национальных и неолимпийских видов спорта России"

Союз национальных и не олимпийских видов спорта России занимается реализацией спортивно-массовых, культурных, патриотических и национальных проектов.

Ознакомиться с приоритетными программами и направлениями, а также деятельностью Союза национальных и не олимпийских видов спорта можно на нашем сайте.

Предлагаем участие в наших Программах:

Первый Всероссийский детский национальный Фестиваль "Дружба детей - согласие отцов".

"Мы победили вместе".

Программа сложная, но расскажу о ней кратко.

Передам весь свой опыт и знания для продвижения молодежи в спорте и политике, с целью развития физической культуры и массового спорта.

Для этого необходимо организовать работу с инициативной молодежью в спортивных организациях по продвижению предложений, направленных на:

Привлечение детей к занятиям спортом;

Выполнение нормативов по ГТО;

Возрождение сельских спартакиад;

Развитие и популяризация национальных и не олимпийских видов спорта;

Формирование сборных команд на разных уровнях соревнований.

Организация массовых спортивных, национальных и патриотических мероприятий.

С Вашей поддержкой, в составе членов Общественной палаты РФ планирую войти в состав Общественного совета по развитию физической культуры и массового спорта при Президенте Российской Федерации.

Готов стать доверенным представителем Ваших предложений для реализации Программы.

С искренним уважением к Вашему выбору, Тихомиров Михаил Иванович.

Вопросы кандидату

Сведения о кандидате и сведения об общероссийском общественном объединении и иной некоммерческой организации, размещенные на сайте, предоставлены кандидатом в члены ОПРФ и соответствующей организацией.

Контрольная сумма данных кандидата:

Продолжаем обзор воспоминаний видного историка, академика М.Н. Тихомирова (1893 - 1965). Будучи сыном простого конторщика, Михаил Тихомиров оставил интересные рассказы о жизни московских мещан начала 20 века.
Начало:

Мещанская семья на даче у самовара

В начале лета в Москве начинался дачный бум - все москвичи старались перебраться за город, снять дачу и провести на ней летние месяцы. Дачу снимали по достаткам - кто-то современную виллу, кто-то флигелек, кто-то сельскую избу или холодный сарайчик, а то и угол в чужом доме... на прелести дачной жизни это почти не влияло - свежий воздух, лес, речка или озеро, купанье, рыбалка, грибы, дачное общество с танцами и любительским театром, пикники, ягоды и парное молоко, купленное у окрестных крестьян... Не была исключением и семья Тихомировых. Все-таки, пятеро детей, дачу для них снимали на все лето...
"Ближайшие подмосковные дачи располагались не больше, чем в двадцати верстах вокруг Москвы, - писал Тихомиров. - Десять верст расстояния от столицы уже казались достаточными для того, чтобы жить на даче - на свежем воздухе. Сейчас это кажется каким-то странным анахронизмом. Например, Пушкино казалось в то время довольно-таки отдаленным местом. Что же касается Троицкой Лавры, ... то поездка туда совершалась весьма торжественно, как дальнее путешествие..."


Станция для пригородных поездов в Пушкино, начало 20 века

"Мои родители снимали дачи несколько в стороне от железной дороги, так как отец любил сельское уединение. Кроме того, дачи поблизости от железнодорожных станций стоили дорого.
(А Тихомировы, как мы помним, вынуждены были экономить в быту, задавшись целью дать детям блестящее образование! Поэтому и в качестве дачи нанималась обычно просторная деревенская изба, и подбиралась она в стороне от железной дороги) .
По Ярославской дороге мы жили, например, в таких местах как село Тайнинское, село Медведково в двух-трех километрах от Лосиноостровской.

Станция Лосиноостровская

"Медведково было в те времена очаровательной местностью поблизости от Свиблова. Оба села стояли на Яузе и были окружены вековым лесом"...
(Сейчас трудно представить, что относительно недавно Медведково представяло собой тихое местечко для любителей сельского уединения. Все эти места уже более полувека как вошли в состав Москвы; Медведково, в частности, в 1960 году. И теперь это плотно застроенный район с населением под 200 тыс. человек).

Несохранившаяся усадьба в Медведково

"Переезды на дачу и с дачи в Москву представляли собой явление очень своеобразное... Для переезда заказывались так называемые полки. Это были особого рода телеги на четырех колесах, с широкой и ровной поверхностью, отчего полки были вместительными. Сверху вещи покрывали брезентом, который тщательно обвязывался веревками... Для перевозки нашей мебели обычно брали четыре таких полка. На каждом из них впереди восседал извозчик. Полок запрягался ломовой лошадью.
За несколько дней до переезда все вещи укладывались в сундуки или связывались в узлы. Надо было спрятать всю посуду, все мелкие вещи. Рано, часов в шесть утра, подъезжали полки и появлялись ражие мужики, практически осматривавшие мебель. Посоветовавшись о том, куда и как поместить крупные вещи, они начинали выносить сперва самые большие предметы: шкафы, сундуки и пр. ... Особое восхищение извозчиков вызывал всегда сундук, набитый книгами. Сверху он был украшен блестящей светлой жестью и имел солидный висячий замок. Сундук отличался тяжестью невероятной, и четыре ражих мужика поднимали его с большим трудом. При этом ни один возчик не верил в то, что в сундуке хранятся книги. Покачивая головой, они обычно говорили: "Да видно хозяин здесь деньги держит". Этим, по их мнению, и объяснялось то, что сундук отличался невероятной тяжестью".

Дачники на прогулке

Поверх тяжелых вещей тщательно укладывались матрасы, посуда, аквариум и мелкие вещи, потом багаж укрывали брезентом, перевязывали, и кавалькада, провожаемая суетливым дворником, отправлялась в путь. Сопровождали возы, как правило, кухарка, кошка и кто-то из мальчиков. Поездка тянулась долго - по пути извозчики норовили заехать в придорожные чайные, погонять чаи, и приезжали на дачу только к вечеру, а там их уже ожидало добравшееся налегке семейство. Вещи пересчитывали, отмечая побитое и поломанное при переезде. После чего возницы получали на чай и отбывали восвояси.
Невольно задаешься вопросом - а почему переезд был таким глобальным? Это тоже был способ экономить. Проживая на даче,семья отказывалась на это время от городской квартиры и уезжала со всем скарбом. Осенью квартира нанималась заново, обычно уже другая.
Тихомиров признавался, что только "когда отец стал побогаче, а старшие братья сделались самостоятельными людьми, мы уже не производили таких сложных переездов, а ездили на дачу только с частью предметов".
А старший брат Николай (между ним и Михаилом было 10 лет разницы), став самостоятельным человеком, любил выезжать на дачу как можно раньше. в апреле. И приглашал к себе младших братьев. Он сам готовил еду, возился с мальчишками, ходил с ними в лес и даже на брал с собой на охоту. "Вообще он представлялся мне своего рода идеалом, - вспоминал Михаил, - которого я никогда не мог достигнуть со своим замкнутым характером".

Студенческое время, пребывание в Самаре

Михаил Николаевич очень рано почувствовал не только радость от непосредственного познания первоисточников исторических знаний, но и испытывал от этого эстетическое наслаждение. И уже пожилым прославленным учёным вспоминал какое незабываемое впечатление произвели на него, 17-летнего, слова Б. Д. Грекова о древнерусской письменности, показанный им альбом древнерусской скорописи; и выпускник коммерческого училища решил твёрдо посвятить себя занятиям историей. В Московском университете он долго и упорно проходил школу изучения источников по истории отечественной и всеобщей, что помогло ему впоследствии подходить к явлениям истории нашей страны в панораме всемирной истории и пользоваться сравнительно-историческим методом в анализе свидетельств о прошлом. Основой его диссертации стало обращение к документам МГАМИД, где он работал несколько месяцев. В студенческие же годы он серьёзно знакомится с многообразной исторической литературой и системой её библиографии, с музеями и визуально со многими памятниками культуры Москвы и Подмосковья, изучает историю русского искусства (особенно иконописи и архитектуры).

В годы пребывания в Самаре (1919 - 1923) Тихомиров спасал, выявлял, описывал, изучал памятники письменности, начал преподавать в высшей школе, продолжал овладевать навыками углубленного изучения древней письменности, обучаясь у академика В. Н. Перетца и В. П. Адриановой-Перетц.

После закрытия в Самаре университета учёный возвращается в Москву и работает в средних учебных заведениях преподавателем географии и обществоведения. Он интенсивно включается в краеведческую работу и начинает последовательно изучать и описывать старинный рукописи, прежде всего летописи, хранившиеся в Историческом музее.

М. Н. Тихомиров открывает в хранилищах Москвы много ранее неизвестных или малоизвестных памятников письменности, описывает их, готовит к печати (изредка удаётся что-то публиковать), начинает составлять свод сведений о летописных произведениях. Такая научная работа продолжалась без оплаты несколько лет. Талант и преданность делу археографии были замечены крупнейшими в ту пору знатоками памятников древнерусской письменности академиками А. И. Соболевским и М. Н. Сперанским (а ранее и В. Н. Перетцем), и сам Тихомиров вскоре входит в сонм этих знатоков. А затем учёного пригласили уже на штатную должность; несколько лет он заведовал отделом рукописей Исторического музея. Там Тихомиров существенно обогащает знания о первопечатной книге и затем на протяжении десятилетий будет публиковать исследования о начале русского книгопечатания. Так, Тихомиров ещё в 1920-е годы углубляется в проблемы описательной археографии, развитие которой он возглавит в нашей стране через 30 лет. Ещё тогда вырабатывалась и методика овладения специальными историко-филологическими дисциплинами, прежде всего палеографией, которая затем найдёт воплощение в педагогической практике учёного и в его учебных пособиях.

Для Тихомирова история прошлого не столько концепция исторического процесса, сколько конкретная событийность и каждодневность и сама методика исторического исследования. Тихомиров уклонялся от теоретических дискуссий, особенно по поводу того или иного слова в сочинениях теоретиков марксизма-ленинизма не только потому, что первоначально для него это могло быть и небезопасно (младший брат Борис - погиб в годы сталинского террора), но прежде всего от того, что не имел вкуса к такого рода размышлениям. Он не был историком-эмпириком, но мыслил - и в трудах широкомасштабных, обобщающего типа, и в близких к краеведческой тематике - всегда конкретно, учитывая воздействие не только определяющего фактора развития, но и сочетание частных обстоятельств, характерных именно для данного времени и места, данного исторического деятеля. И выявление подобных обстоятельств доставляло учёному наибольшую радость. И это своё мастерство, так же как умение быстро датировать рукопись по палеографическим признакам, определять по немногим деталям стиль архитектурного здания, имитировать язык приказного документа, он сам особенно ценил. Такое отношение как бы отражало меткое выражение А. П. Чехова: профессионализм - это главное качество интеллигентного человека.

С середины 1930-х годов учёный старается прежде всего обобщить и продолжить научные изыскания предшествовавших десятилетий в книгах и монографического типа статьях. Однако когда академик Б. Д. Греков привлёк его к подготовке академического издания Русской правды, то он подготовил к печати не только около половины сохранившихся списков этого памятника, но также статьи, учебное пособие по нему и докторскую диссертацию.

Для всех сфер творчества Тихомирова-исследователя, профессора, организатора науки характерна особая просветительская направленность. Это обусловлено, видимо, не только демократическими традициями русской науки, литературы и искусства, близкими душе его, но и опытом близкой служебной деятельности: в музее, библиотеке, средней школе. Тихомиров всегда имел в виду интересы и возможности восприятия широкой аудитории, её возрастающую потребность узнать о первоисточниках знаний и о приёмах выявления такой информации.

Возможно, именно потому Тихомиров в своих трудах старался отвечать не только на вопросы "где, когда, что произошло? Кто в этом участвовал?", но и каким путём это узнано, насколько можно доверять привлечённым им данным, и соответственно направить мысль воспринимающих его слово, подтолкнуть их к самостоятельным дальнейшим изысканиям и связать с ранее известным.

Тихомиров-учёный не находился в полной зависимости от архивных и печатных материалов, не был учёным кабинетного склада или склонным к построениям концепционных конструкций ради красоты архитектуры самой концепции. Тихомиров испытывал потребность визуально ознакомиться с "историческими местностями" в современной жизни, место его в современных эстетических и этических представлениях. Потому-то, наконец, он предъявлял и к самому себе, и к другим требование писать понятно, а не для "немногих": его книги отличают доступность изложения, чёткость построения и формулировки постановки вопроса задачи исследования. Одним из первых он стал выступать со статьями по истории допетровской Руси в массовых изданиях - газетах, литературно-художественных журналах.

Книги 1940-х годов утвердили место Тихомирова как "лучшего источниковеда из всех советских историков". Это положение было затем закреплено его дальнейшими трудами, особенно по изучению русских летописей, законодательных памятников, старопечатных книг. Такое признание заслуг Тихомирова, значения проблематики и методики его трудов, занимаемое им положение в мире науки и культуры во многом способствовали утверждению новых представлений о месте самого источниковедения в системе исторических знаний и при подготовке историков в высшей школе.

К "культуре источниковедения" Тихомиров умело и увлечённо стремился приобщить студентов своих семинаров ещё на первом курсе, где несколько месяцев на исторических факультетах МГУ и МИФЛИ комментировали Русскую правду, а затем готовились доклады в источниковедческом ключе, с упором на изучение именно основных источников темы, а не исторической литературы. Ещё заметнее это в написанных под его научным руководством дипломных сочинениях и особенно диссертациях. Некоторые из них стимулировали затем и публикацию исторических источников. О задачах преподавания студентам и руководства аспирантами учёный считал необходимым сказать в печати. Об этом немало уже написано и его учениками, прошедшими "школу Тихомирова".

Тихомиров упорно старался внедрить в сознание представление о том, что изучение источников является основой исторического исследования и вообще исторических знаний, и соответственно, источниковедение должно стать обязательно необходимой учебной дисциплиной при подготовке историка, и особенно историка-архивиста, имеющего дело непосредственно с документальными памятниками, первоисточниками исторической информации.

Для Тихомирова была очевидна теснейшая взаимозависимость уровня развития источниковедения и примыкающих к нему дисциплин (палеографии и других) и собственно архивных дисциплин (археографии, архивоведения) и необходимость комплексного освоения всего этого историками. В этом учёный видел способ овладения приёмами исследования и дальнейшего совершенствования ремесла историка. В середине 1950-х годов, выступая с академическим докладом, он говорил, что "важнейшей задачей исторической науки является публикация источников, открытие их и описание" и тогда же заметил: "Если вы разовьёте вкус у молодёжи к архивам и публикации источников, то это скажется позже. Если сейчас молодые учёные по молодости не будут заниматься такими темами, то всё равно к ним они вернутся и будут работать позже. Нельзя держаться только на стариках, должны быть люди, которые будут учиться, как и я учился у крупнейших специалистов".

Михаил Николаевич Тихомиров оказался среди тех, кто вносил вслед за А. С. Лаппо-Данилевским, А. А. Шахматовым, С. Ф. Платоновым источниковедческое начало в предмет археографии, в архивное дело. Об этом немало написано (С. В. Чирковым и другими). Написано также и о его огромном вкладе в развитие археографии. Первым это сделал ещё при жизни учёного С. Н. Валк в статье "Археографическая деятельность академика М. Н. Тихомирова", напечатанной в "Археографическом ежегоднике за 1962 год" и перепечатанной в книге избранных трудов патриарха нашей археографии.

Тихомиров в едином контексте рассматривал проблемы выявления, описания, публикации и изучения памятников письменности и вообще исторических источников. И не относил к сфере настоящей науки попытки теоретизировать по вопросам археографии, отрывая теорию от практики. В его представлении археограф - это, прежде всего знаток и самих памятников, и приёмов их выявления, описания и публикации. И в соответствии с традициями отечественной науки в его понимании археография, это специальная научная дисциплина, разрабатывающая вопросы собирания, описания и публикации документальных памятников. При этом вполне допускал он признание в архивной практике издательской деятельности как самостоятельной или даже основной. Вообще Тихомиров не склонен был к теоретическим спорам о дефиниции, видел смысл в них только в том, что они делают достоянием современников наследие предшественников, приближая его к нашему пониманию, и языковыми уточнениями терминологии облегчают взаимопонимание учёных.

И задачи организованной по его почину и под его руководством в 1956 г. Археографической комиссии и печатного органа комиссии "Археографического ежегодника" он сформулировал в соответствии с широким пониманием предмета археографии. Более того, восстановив наименование учреждения, возглавлявшего почти столетие (1834 - 1929 гг.) работу по собиранию, описанию и публикации исторических документов, Тихомиров придал ей уже иной характер, сосредоточив внимание на описании рукописей и разработке приёмов описания разных видов документов, источниковедческом изучении памятников письменности и подготовке публикации лишь немногих уникальных памятников. Археографической комиссии он доверил осуществление грандиозного начинания - работу по составлению Сводного каталога славяно-русских рукописных книг, хранящихся в нашей стране, охватывающего сведения обо всех рукописных книгах и их фрагментах XI - XVI вв.

Неправильно было бы думать, что Тихомиров заботился преимущественно о сохранении и описании памятников древнего происхождения или создававшихся в русле старинных традиций (как у старообрядцев). Он много делал для организации работы по выявлению, сохранению, описанию и даже публикации памятников нового и новейшего времени. Привлёк специалистов по материалам этого периода истории к плановым изданиям Археографической комиссии, не раз выступал по этому поводу и как академик-секретарь на заседаниях Отделения исторических наук Академии наук, в широкой прессе.

В последние годы жизни учёному становилось всё труднее работать в хранилищах рукописей. И он занялся описанием составленного им в послевоенные годы собирания рукописей, которое ещё при жизни его стали называть тихомиро. В его представлении археограф - это прежде всего знаток и самих памятников, и приёмов их выявления, описания и публикации веским". Ему помогали ученики и более всех Н. Н. Покровский. Под его редакцией и вышла книга уже в 1968 г. "Описание Тихомировского собрания рукописей", включающая значительную часть коллекции, переданной Сибирскому отделению Академии наук. В книге - сведения о 500 рукописях, среди которых памятники XIV - XV вв.; в приложении - публикации малоизвестных сочинений. Но у Михаила Николаевича начало сильно ухудшаться зрение. Ему становилось всё труднее читать: он фактически уже лишён был привычной радости описания старинных рукописей.

Тихомиров Михаил Николаевич (19/31.05.1893-2.09.1965), русский историк. Основные труды: “Псковское восстание 1650 г.” (1935), “Источниковедение истории СССР” (1940), “Исследование о Русской Правде” (1941), “Древнерусские города” (1946), “Древняя Москва” (1947), “Пособие для изучения Русской Правды” (1953).

Тихомиров Михаил Николаевич , советский историк, академик АН СССР (1953; член-корреспондент 1946). После окончания в 1917 историко-филологического факультета Московского университета на музейной, библиотечной и преподавательской работе; с 1934 на историческом факультете МГУ и в др. вузах. С 1935 в институте истории, а затем институте славяноведения АН СССР. В 1953-57 академик-секретарь Отделения исторических наук АН СССР; с 1956 председатель Археографической комиссии. Основные труды по истории России и народов СССР, а также истории Византии, Сербии, общеславянским проблемам, источниковедению, археографии, историографии. Обобщающий труд «Россия в XVI столетии» (1962) - фундаментальный вклад в историческую географию. Ряд работ Т. посвящен экономическим, политическим и культурным связям народов СССР. В монографиях и статьях Т. отражены темы социально-экономической, политической и культурной истории древнерусского города, народных движений в России 11-17 вв., истории государственных учреждений феодальной России, земских соборов 16-17 вв., приказного делопроизводства. Т. был одним из ведущих специалистов в области палеографии и вспомогательных исторических дисциплин. Исследования и публикации письменных памятников проводились Т. на широком историческом и филологическом фоне. В работе, посвященной Русской правде, Т. осветил и по-новому решил важнейшие проблемы, связанные с созданием памятника. Т. принадлежит заслуга возрождения публикации серии «Полное собрание русских летописей»; им опубликованы «Соборное уложение 1649 г.» (1961), «Мерило праведное» (1961) и др. Был руководителем советских археографов по разысканию и описанию неизвестных рукописей; под его руководством начато создание сводного каталога уникальных рукописей, хранящихся в СССР. Рукописи, собранные лично Т., были переданы им Сибирскому отделению АН СССР. С 1959 Т. действительный член Польской АН. Награжден орденом Ленина, 2 орденами Трудового Красного Знамени, а также медалями.

Большая советская энциклопедия. В 30 т. Гл. ред. А.М. Прохоров. Изд. 3-е. Т. 25. Струнино – Тихорецк. – М., Советская энциклопедия. – 1976.

Далее читайте:

Историки (биографический справочник).

Сочинения:

Русская культура Х - XVIII вв., М., 1968; Классовая борьба в России XVII в., М., 1969;

Исторические связи России со славянскими странами и Византией, М., 1969;

Российское государство XV - XVII вв., М., 1973; Древняя Русь, М., 1975;

Исследование о Русской Правде, М,- Л., 1941;

Древнерусские города, изд. 2, М., 1956; Средневековая Москва в XIV-XV вв., М., 1957;

Источниковедение истории СССР, в. 1-С древнейших времен до конца XVIII в., М., 1962;

Средневековая Россия на международных путях (XIV - XV вв.), М., 1966.

Литература:

М. Н. Тихомиров. Материалы к биобиблиографии ученых СССР, М., 1963;

Жизнь и деятельность М. Н. Тихомирова. Библиография, в сборнике: Новое о прошлом нашей страны, М., 1967;

Староверова И. П., Рукописное наследие академика М. Н. Тихомирова в Архиве АН СССР. Научное описание, М., 1974.

Текущая страница: 1 (всего у книги 62 страниц) [доступный отрывок для чтения: 41 страниц]

Михаил Николаевич Тихомиров
Труды по истории Москвы

C. О. Шмидт
М. Н. Тихомиров – историк Москвы

Автор родился и всю почти жизнь провел в Москве, и ему не для чего писать о своей преданности и любви к родному городу. Как всякий москвич, он любит свой город, его славное прошлое и великое настоящее. Пусть же эта книга, хоть в малой степени, ответит тому горячему интересу, который каждый из нас проявляет к истории нашей прекрасной столицы.

M. Н. Тихомиров. Древняя Москва

Такими словами закончил М. Н. Тихомиров предисловие к своей книге – первой в советское время монографии о Москве XII–XV вв. М. Н. Тихомиров был подготовлен к такому обобщающему труду всем своим предшествующим творчеством исследователя и краеведа.

Михаил Николаевич Тихомиров родился в Москве 19 мая (по старому стилю) 1893 г. В 1912–1917 гг. он – студент отделения истории историко-филологического факультета Московского университета. В 1923–1934 гг. преподает в средних учебных заведениях Москвы, с 1934 г. – в высших учебных заведениях исторического профиля: с 1934 г. на историческом факультете Московского университета (в 1946–1948 гг. декан, с 1953 г. – заведующий основанной им кафедры источниковедения); в довоенные годы – в Московском институте истории, философии и литературы и в Московском государственном историко-архивном институте. Много лет работал в Отделе рукописей и старопечатных книг Государственного Исторического музея, а затем и заведовал им. С Москвой связана и деятельность ученого с 1935 г. в Академии наук (членом-корреспондентом которой он стал в 1946 г., действительным членом – в 1953 г.) – в Институте истории, позднее в Институте славяноведения; в 1953–1957 гг. он – член президиума АН СССР и академик-секретарь Отделения исторических наук; с 1956 г. – председатель возрожденной им Археографической комиссии. Московскими издательствами напечатаны почти все его книги (начиная с дипломного сочинения, изданного в 1919 г., – М. Н. Тихомиров заявил о себе в науке сразу книгой!) и документальные публикации. В Москве 2 сентября 1965 г. М. Н. Тихомиров скончался; он похоронен на Новодевичьем кладбище, на площади, где происходят траурные церемонии.

М. Н. Тихомиров – историк очень широкого диапазона, и хронологического, и географического, и проблемно-тематического, даровитый педагог – создатель научной школы и видный организатор науки. Основные труды написаны им в 1930–1960–е гг. Он автор более десяти книг, сотен статей исследовательского характера, первооткрыватель и публикатор многих письменных исторических источников, инициатор и ответственный редактор научных изданий («Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР», «Очерки истории исторической науки в СССР», «Археографический ежегодник», возобновленное по его инициативе Полное собрание русских летописей, сочинения историков В. Н. Татищева, В. О. Ключевского, М. Н. Покровского и др.). В то же время он – составитель учебных пособий и вузовских, и школьных – по истории и географии, источниковедению и палеографии, практик музейного и архивного дела, популяризатор исторических знаний (брошюры и методические рекомендации, статьи в газетах и еженедельниках, публичные лекции и доклады), пропагандист учебного кино (еще на рубеже 1920–1930–х гг.!), убежденный и страстный защитник памятников истории и культуры.

Основная сфера исследовательских интересов М. Н. Тихомирова – отечественная история с IX по XIX в., история славянских народов и Византии, специальные исторические дисциплины – источниковедение, историография, историческая география, археография (т. е. выявление, собирание, описание и издание письменных источников), палеография.

Именно М. Н. Тихомиров показал, что средневековая Русь была страной высокоразвитой городской жизни, первым обобщил данные о народных движениях, написал многоплановое исследование по исторической географии России в XVI столетии, характеризующее и особенности социально-экономического и политического развития отдельных регионов огромной страны. Много трудов посвящено им деятельности государственных учреждений (земских соборов, приказному делопроизводству), международным связям (особенно с южнославянскими народами), внешней политике России и русским полководцам, происхождению названий «Русь» и «Россия», месту России во всемирной истории (в основе его посмертно изданной книги «Средневековая Россия на международных путях. XIV–XV вв.» – лекции, прочитанные в Париже в 1957 г.). Видное место в творчестве ученого занимали проблемы истории нашей культуры X–XVIII вв. (труды о городской письменной культуре Древней Руси, «Слове о полку Игореве», Андрее Рублеве, о роли Новгорода и Москвы в развитии мировой культуры, о библиотеке московских государей, начале книгопечатания, М. В. Ломоносове и основании Московского университета, о «народной» культуре и источниках ее познания и др.).

Отличительная черта трудов М. Н. Тихомирова – сочетание собственно исторического и источниковедческого исследования. Специально в источниковедческом плане написаны книга «Исследование о „Русской Правде“» (1941; в основе ее – докторская диссертация), незавершенная монография о начале русского летописания, многие статьи и предисловия к публикациям памятников письменности (первых новгородских берестяных грамот, сказаний о Куликовской битве, Соборного уложения 1649 г., документов монастырских архивов, публицистических сочинений XVI–XVII вв. и др.). На протяжении десятилетий ученый выявлял летописные памятники во всех хранилищах Москвы и издал обзор их.

В 1968–1979 гг. издательством «Наука» издано посмертно шесть книг избранных трудов академика М. Н. Тихомирова – преимущественно статей (в том числе не опубликованных при его жизни), подобранных по тематическому принципу: «Русская культура X–XVIII вв.» (1968), «Исторические связи России со славянскими странами и Византией» (1969), «Классовая борьба в России

XVII в.» (1969), «Российское государство XV–XVII вв.» (1973), «Древняя Русь» (1975), «Русское летописание» (1979). Издательством «Московский рабочий» переизданы в 1991 г. работы ученого в книге: М. Н. Тихомиров. Древняя Москва. XII–XV вв. Средневековая Россия на международных путях. XIV–XV вв.

Но даже самые сложные по тематике работы, самые изощренные текстологические штудии М. Н. Тихомиров старался писать доступным языком. Задача ученого, утверждал он, «заключается в популяризации науки, а вовсе не в том, чтобы эту науку сделать достоянием лишь немногих».1
Тихомиров М. Н. Русская культура X–XVIII вв. М., 1968. С. 348.

«Историк не просто исследователь, выпускающий из лаборатории нужный продукт. Историк – это и писатель. Иначе ему нечего браться за такой труд», – писал он в одной из последних своих статей в газете «Известия» в 1962 г.2
Перепечатано в кн.: Новое о прошлом нашей страны (Памяти академика М. Н. Тихомирова). М., 1967. С. 17.

И не только широта и многообразие интересов, но и подход к форме изложения исторического материала сближает М. Н. Тихомирова с великими демократическими традициями отечественной исторической науки, восходящими еще к Н. М. Карамзину и продолженными другими крупными историками XIX в.

М. Н. Тихомиров сумел сделать очень много. Он обладал великим даром трудолюбия, умел работать при всех обстоятельствах, никогда не жаловался на то, что приходится много трудиться. Он радовался творческой работе, как птица полету, считал это естественной формой своего существования. Даже путешествуя, он вел записи, не только отмечая виденное, а иногда и делая зарисовки зданий или архитектурных деталей, но и поверяя бумаге свои первичные соображения исторического характера. Писал он быстро, четким почерком, обычно без помарок, в последние десятилетия печатал на машинке. Имел, как правило, сразу же ясное представление об объеме готовящейся к печати рукописи и умел укладываться в намеченный объем. М. Н. Тихомиров гордился мастерским владением «ремеслом» историка и умело делал всю так называемую черновую работу; относился к ней уважительно и сердился на учеников (а человек он был не легкого характера!) за небрежность в научном аппарате, отсутствие унификации в оформлении статей и документальных публикаций. Высоко ценил умение легко читать древние тексты, быстро находить нужное место в книге. И школа Тихомирова была для учеников его не только школой мысли, но и «цехового ремесла» историка и, главное, преданной любви к труду историка.

Библиографические материалы о творчестве М. Н. Тихомирова издавались неоднократно начиная с 1953 г.,3
Михаил Николаевич Тихомиров: Материалы к биобиблиографии ученых СССР. М., 1963. Литература 1963–1983 гг. о жизни и деятельности М. Н. Тихомирова указана в статье И. Е. Тамм (Археографический ежегодник за 1983 г. М., 1985. С. 250–255). См. также: Шмидт С. О. О наследии академика М. Н. Тихомирова // Вопр. истории. 1983. № 12. С. 115–123. Литература 1983–1990 гг. указана в «Археографическом ежегоднике за 1990 год» (М., 1991).

А в 1974 г. отдельной книгой было опубликовано научное описание рукописного наследия М. Н. Тихомирова в Архиве Академии наук4
Рукописное наследие академика М. Н. Тихомирова в Архиве Академии наук СССР: Научное описание / Сост. И. П. Староверова. М, 1974.

(исследователь много лет возглавлял ученый совет этого архива). В 1987 г. в академической серии «Научные биографии» вышла книга о М. Н. Тихомирове его ученицы профессора Е. В. Чистяковой, в которой широко использованы и документы архивного фонда ученого, а в особом разделе охарактеризовано изучение им средневековой Москвы.5
Чистякова Е. В. Михаил Николаевич Тихомиров (1893–1965). М., 1987.

Ознакомление с печатными трудами М. Н. Тихомирова, с документами его архива, с материалами учреждений, где он работал, убеждает, что интерес к познанию и исследованию прошлого Москвы и Московского края характерен для творчества ученого на протяжении всего его жизненного пути. При этом следует учитывать и то обстоятельство, что помимо многих работ, сами заголовки которых с очевидностью свидетельствуют о прямом отношении к истории Москвы,6
Труды эти перечислены в составленной Л. И. Шохиным библиографии в книге: Тихомиров M. Н. Древняя Москва. XII–XV вв. Средневековая Россия на международных путях. XIV–XV вв. М., 1991.

Большинство трудов М. Н. Тихомирова, посвященных историческим событиям XIII и последующих столетий, в той или иной мере касаются также истории Москвы.

Это и обобщающего типа работы по отечественной истории (включая учебные пособия) и истории отечественной культуры, и подготовленные к печати летописи и Соборное уложение 1649 г. Деятельность земских соборов происходила в Москве, и о приказном делопроизводстве ученый рассуждает главным образом на примере московских дьяков и подьячих. Москва была и центром внешних сношений Российского государства. Московские служилые люди и дельцы участвовали в подавлении городских восстаний. К Москве тяготели монастыри, документы которых интересовали М. Н. Тихомирова. Москва была средоточием русской культуры и культурных связей с южнославянскими народами. Здесь начиналось книгопечатание, хранилась библиотека великих князей, а позднее был основан первый в России университет. Многие описанные и опубликованные ученым памятники письменности создавались или бытовали в Москве. В Москве творили и о Москве писали те историки, которым посвящал свои статьи М. Н. Тихомиров. События московской истории стали сюжетом и литературно-художественных произведений ученого (в большинстве своем оставшихся неопубликованными), а язык московских приказных XVII в. он любил имитировать в пародийных «грамотах» (академик Б. А. Рыбаков напомнил на заседании памяти М. Н. Тихомирова о его «шутливых челобитных», о «переписке во время заседаний, когда он стилем древнерусского дьяка излагал события современности, давая остроумные характеристики современников»7
Рыбаков Б. А. Михаил Николаевич Тихомиров // Археографический ежегодник за 1965 г. М., 1966. С. 29–30. Такая шуточная переписка М. Н. Тихомирова и С. В. Бахрушина во время одного из заседаний ученого совета МГУ в послевоенные годы сохранилась. См.: Шмидт С. О. С. В. Бахрушин и М. Н. Тихомиров (По архивным материалам) // Проблемы социально-экономической истории феодальной России. М., 1984. С. 72–73. См. также: Шмидт С. О. Памяти учителя (Материалы к научной биографии М. Н. Тихомирова) // Археографический ежегодник за 1965 г. С. 29–30; Чистякова Е. В. Указ. соч. С. 30–31.

) и т. д., и т. п. С Москвой связана и тематика многих диссертаций и дипломных сочинений молодых ученых, научным руководителем которых был М. Н. Тихомиров. Тема «Москва и ее прошлое» всегда была в поле зрения М. Н. Тихомирова – исследователя и пропагандиста научных знаний, профессора и организатора науки.

Определить роль М. Н. Тихомирова в развитии краеведения, так же как и место краеведения в его многообразном научном творчестве, в его педагогической, просветительской, организаторской деятельности, непросто. Недостаточно выделить работы краеведческой тематики в массиве его сочинений и выявить факты его личного содействия развитию краеведения (печатными трудами, организацией музеев, выставок, изданий, участием в повседневной работе краеведческих обществ, направлением интереса своих учеников и сотрудников). Существенно отметить и обращение его к краеведческой литературе и приемам, свойственным работе краеведа, при подготовке трудов иной, более широкой, проблематики и рассчитанных на восприятие другого читателя, нежели потребитель сочинений о достопамятностях того или иного «края».

Но все-таки в творческой биографии М. Н. Тихомирова можно выделить период, когда он преимущественное внимание – во всяком случае, в подготовленных для печати трудах – уделял краеведческой тематике: с 1917 г. и до разгрома краеведческих обществ и изданий в 1929–1930 гг. И это время было школой формирования выдающегося исследователя и педагога. Вероятно, тяге к краеведческой тематике и столь легкому творческому вхождению в нее способствовал сам путь становления историко-культурных интересов М. Н. Тихомирова еще в детстве и в годы учения в средней и высшей школе.

М. Н. Тихомиров родился близ Таганки. В семье конторского служащего Мо-розовской мануфактуры осталось в живых пять сыновей. Михаил был четвертым. Уклад жизни был мещанский, но отец любил читать, прививал детям любовь к литературе и истории. И знаменательно, что введение к книге «Древнерусские города» (1946) М. Н. Тихомиров закончил словами: «Свою книгу я посвящаю памяти моего отца Н. К. Тихомирова, первого моего учителя в знакомстве с историческими памятниками, кому я обязан своей любовью к русской истории». В воспоминаниях, которые академик М. Н. Тихомиров писал (или диктовал) и редактировал в последние свои годы, много места уделено московской жизни, начиная с его детских лет. Эти бытовые зарисовки Москвы и Подмосковья (дачных местностей, ныне вошедших в черту города) представляют немалый интерес и для краеведа. Так, о Медведкове, где позднее назовут его именем улицу, читаем: «Медведково в то время было очаровательной местностью, поблизости от Свиблова. Оба села стояли на Яузе и были окружены вековым лесом». Сильное впечатление уже в детстве производили на него и памятники старинной архитектуры; позднее он утверждал, что архитектурой крепости Симонова монастыря «Москва могла бы гордиться не в меньшей степени, чем гордятся своими замками французы и немцы».

Однако мальчик оказался надолго оторванным от Москвы и семьи: в 1902–1911 гг., получив стипендию директора Морозовской фирмы, он стал учиться в закрытом Коммерческом училище в Петербурге, которое и закончил с золотой медалью. Но там, вспоминал М. Н. Тихомиров, «проиграв в знании древних языков», он «получил некий возмещающий эквивалент в виде законоведения, политической экономии и прочих предметов, которые не изучались в гимназиях и реальных училищах». Особенно же важным оказалось то, что в старших классах преподавал историю приват-доцент Петербургского университета Борис Дмитриевич Греков – будущий знаменитый историк. Он заметил у юноши «интерес к истории», пригласил к себе, рассказывал об изучении прошлого, говорил об истории России, познакомил с альбомом древнерусской скорописи, «зародив навсегда интерес к русской письменности». Именно в этой связи в статье, посвященной памяти академика Б. Д. Грекова, М. Н. Тихомиров напишет в 1958 г.: «Счастливы те люди, которые могут вызвать в молодых душах интерес к науке, к знанию»8
История СССР. 1958. № 5. С. 57.

(эти слова М. Н. Тихомиров мог с полнейшим правом отнести, прежде всего, к самому себе!) Подаренную – возможно, именно в тот день – фотографию красивого человека лет под тридцать с уважительной надписью: «Дорогому Михаилу Николаевичу Тихомирову на добрую память. Б. Греков, 28.V.1911» мы, ученики Михаила Николаевича, видели затем на стене его холостяцких комнат в Москве – и в маленькой, длинной, на втором этаже деревянного флигеля во дворе дома 46 по улице Герцена, и тогда, когда, став членом-корреспондентом АН СССР, он занимал уже две комнаты в коммунальной квартире двухэтажного дома на углу Беговой улицы и Хорошевского шоссе, и в последней просторной отдельной квартире – в высотном доме на Котельнической набережной (на третьем этаже, над кинотеатром «Иллюзион»). Выпускное сочинение в училище юноша писал на тему «Исторические взгляды А. С. Пушкина». Сочинение это не дошло до нас; но вряд ли там можно было обойти трагедию «Борис Годунов», столь важную для познания жизни Москвы XVI – начала XVII в.

«Кандидат коммерции» твердо решил заняться русской историей. Однако помехой поступлению в Московский университет были не только обязательство «отработать» бесплатное обучение и материальные трудности в семье, но и необходимость сдавать экзамены по древним языкам. В течение года молодой служащий конторы Рябушинских в Китай-городе, получавший уже немалое по тем временам жалованье (40 рублей в месяц), «начиная с азбуки», сумел подготовиться к этим экзаменам и впоследствии не раз обращался к источникам на древних языках. В воспоминаниях воспроизведен разговор его отца с директором фирмы, от имени которого он получал стипендию в училище: «Что же, Миша думает быть профессором Московского университета» Для этого нужны деньги!»

В университете М. Н. Тихомиров много занимался у лучших профессоров. Позже, размышляя о задачах высшего образования, ученый не раз возвращался к впечатлениям тех лет. Он проходил школу изучения источников – и по русской истории и по зарубежной: законодательных памятников, актов, житийной литературы. «Определяющим учителем» для него стал Сергей Владимирович Бахрушин – ровесник Грекова, происходивший из образованной семьи богатейших московских купцов, известных благотворительностью и страстью к собиранию книг и других памятников культуры. М. Н. Тихомиров занимался под его руководством историей Новгорода и Пскова, но сам-то С. В. Бахрушин в то время как исследователь с особым интересом изучал прошлое Москвы: незадолго до поступления М. Н. Тихомирова в университет была опубликована работа Бахрушина о хозяйственной деятельности московских великих князей, в 1917 г. – большая статья «Московский мятеж 1648 года». К статье этой и по тематике и даже по терминологии заголовка – «мятеж» – близко дипломное сочинение М. Н. Тихомирова о Псковском мятеже 1650 г.9
Переиздано в кн.: Тихомиров М. Н. Классовая борьба в России XVI в. М., 1969.

Написание обоих исследований было обусловлено возрастающим интересом к истории классовой борьбы в канун великих революционных событий 1917 г.

Прошлое Москвы очень интересует в студенческие годы и М. Н. Тихомирова. Среди немногих сохранившихся (или сохраненных им в его архиве) рукописей тех лет – конспекты трудов по истории Москвы, особенно московского церковного зодчества, выписки из материалов описаний подмосковных селений и их церквей, зарисовки (точнее сказать, чертежи) храмов и усадеб Подмосковья.10
Архив АН СССР, ф. 693 (М. Н. Тихомиров), оп. 2, д. 60, 61, 287.

Можно предполагать, что сюжеты истории Москвы и ее культуры уже тогда были предметом взаимных интересов учителя и ученика.

Такая подготовка, или самоподготовка, оказалась настолько основательной и выверенной на практике при ознакомлении с памятниками Подмосковья, что это сразу же выявилось в необычайной по творческой интенсивности его работе краеведческого характера в городе Дмитрове, где М. Н. Тихомиров начал службу в союзе кооператоров: сначала практикантом по внешкольному образованию, затем инструктором по краеведению. Ему поручили организовать Музей истории родного края.11
Подробнее об этом см.: Хохлов Р. Ф. М. Н. Тихомиров и Дмитровский музей // Археографический ежегодник за 1968 г. М., 1970. С. 315–318.

Тогда только вырабатывался тип уездного краеведческого музея с тремя главными разделами: современной промышленности и промыслов, природы и историко-культурным. Первоначально фонд музея пополнялся силами одного инструктора – заведующего музеем, «которому приходилось ездить по району для собирания материалов, вести техническую работу в музее по обработке этого материала, нести на себе хозяйственные обязанности и переговоры по делам музея».12
Из отчета Дмитровского союза кооператоров за 1918 год. Цит по: Филимонов С. Б. Малоизвестные материалы о деятельности академика М. Н. Тихомирова в 1918–1923 гг. // Археографический ежегодник за 1988 г. М., 1989. С 104.

Пополнялись материалами сразу разные отделы. Задачей было не только собрать материалы для музея, но и сохранить памятники истории и культуры, оставшиеся в покинутых прежними хозяевами усадьбах (вещественные памятники, книги, семейные архивы). По указанию М. Н. Тихомирова сфотографировали «виды» города Дмитрова – сейчас это уникальный источник познания внешнего облика небольшого старинного среднерусского города в первый год революции. Особо интересовали его карты, топонимические данные. Видимо, уже тогда он начал сверять содержащуюся в них информацию с визуальными наблюдениями, с современной лексикой, со сведениями письменных источников, тем более что ему поручено было написать историческую часть «Ежегодника по Дмитровскому уезду за 1918 год». Сохранились его заметки о некоторых селах – своеобразные эссе, в которых отражено и то, что было почерпнуто из известных уже источников, и предания, бытующие среди местного населения, и личные впечатления от поездки.

Позднее, обретя уже большой опыт краеведческой работы, М. Н. Тихомиров в анкете второй половины 1920–х гг. «Краеведы Московской губернии», отвечая на вопрос: «Начало вашей краеведческой деятельности. Кто имел на вас влияние, при каких обстоятельствах», скромно написал: «Начал работу в Дмитрове, работал над созданием Музея родного края с окт[ября] 1917 г. по май 1918 года. Работать тогда по краеведению не умел и работу вел плохо; наибольшее влияние на меня имел дмитр[овский] краевед Алексей Иванович Байдин». А. И. Байдин – агроном, земский служащий, был осенью 1917 г. гражданским комиссаром Дмитровского уезда, содействовал организации музея, передал туда библиотеку справочного характера и познакомил М. Н. Тихомирова с архивными материалами по истории города и уезда.13
Материалы о деятельности М. Н. Тихомирова в Обществе изучения Московской губернии / Подг. к печати С. Б. Филимонов / / Археографический ежегодник за 1973 г. М., 1974. С. 299, 300.

М. Н. Тихомиров стал и первым экскурсоводом музея. Среди осмотревших экспозицию 1 мая 1918 г. – поселившийся тогда в Дмитрове Петр Алексеевич Кропоткин, знаменитый ученый-географ, революционер и мыслитель; сотрудниками молодого директора по организации музея стали дочери другого бывшего князя, Дмитрия Ивановича Шаховского – видного кадета, автора работ о П. Я. Чаадаеве, декабристах, близкого друга академика В. И. Вернадского.

Вынужденный семейными обстоятельствами переехать к старшему брату в Ильинский погост близ Егорьевска, М. Н. Тихомиров служил там в библиотеке, видимо, обрабатывал материалы по истории Дмитровского края и, во всяком случае, продолжал копить наблюдения и размышлять об источниках познания истории народа. Характерно его признание: «Вспоминая об этих временах, я часто думаю, что для меня большим счастьем было знакомство с провинцией, хотя бы и близкой к Москве, потому что только провинция может дать представление о настоящей жизни…»

Зимой 1919 г., в трудное голодное время для Москвы и Подмосковья, М. Н. Тихомиров получил приглашение от своих знакомых А. М. Земского и его жены Надежды, сестры писателя М. А. Булгакова, приехать на библиотечную работу в Самару. Там вскоре М. Н. Тихомиров оказался, в связи с наступлением белых, на полтора месяца новобранцем Чапаевской дивизии. Освобожденный по близорукости, когда миновала непосредственная опасность для Самары, от военной службы, он стал работать в библиотеке, музее, архиве, преподавать. Деятельно участвовал в работе местного научного общества краеведческого типа – Общества истории, археологии и этнографии при Самарском университете. Сблизился с крупным историком древнерусской литературы академиком Владимиром Николаевичем Перетцем и его женой (позднее, в 1943 г. Варвара Павловна Адрианова– Перетц стала членом-корреспондентом АН СССР, возглавила Отдел древнерусской литературы в Пушкинском доме в Ленинграде). Преподавая, М. Н. Тихомиров и сам обучался у них палеографии и текстологии. Именно в это время М. Н. Тихомиров особо проявил себя и в сфере, которую теперь принято называть полевой археографией. Он спас, в буквальном смысле слова жертвуя собой и серьезно заболев, рукописи старообрядческих Иргизских монастырей и архив и семейные вещи Аксаковых, остававшиеся в их родовом имении. Тогда же он готовил к печати статьи по истории селений Самарского края – работы в русле типично краеведческой тематики.

В 1923 г., после закрытия Самарского университета, М. Н. Тихомиров возвращается в Москву, где работает в средних учебных заведениях преподавателем географии и обществоведения. Он интенсивно включается в краеведческую работу и уже тогда начинает последовательно (первоначально несколько лет как внештатный неоплачиваемый сотрудник) изучать и описывать рукописи, прежде всего летописи, в Историческом музее.

Еще в Самаре М. Н. Тихомиров подготовил к печати статью, имеющую прямое отношение к истории города Дмитрова, – «Князь Юрий Иванович Дмитровский», о жизни и трагической кончине дяди Ивана Грозного. Это первый труд ученого по политической истории России XVI в. Тогда уже выработалась и система включения в собственно историческое изложение наблюдений источниковедческого характера. Автограф статьи сохранился лишь в архиве Дмитровского музея. На полях первой страницы рукою автора написано: «В Дмитровский музей родного края. Г. Дмитров. Московской [губернии]», на последней – дата «20 февраля 1922 года».14
Тихомиров М. Н. Российское государство XV–XVII веков. М., 1973. С. 393. Статья впервые напечатана в этом издании (С. 155–169).

Вскоре по возвращении в Москву М. Н. Тихомиров стал готовить небольшую книгу о городе Дмитрове. В предисловии к ее изданию, датированном 7 января 1925 г., автор пишет, что этот «небольшой очерк» «в основных своих чертах» был задуман в 1918 г., и работа «была продолжена по возобновлении связи с Дмитровским музеем, в прошлом году», т. е. в 1924–м. В предисловии же отмечается, что история города рассматривается «в экономическом разрезе. История города неотделима от вопросов торговли и промышленности; ими определяется в большинстве случаев рост и падение городов. Попутно я говорю о числе населения и внешнем виде города. Вопросы быта, администрации и политической истории оставлены мною в стороне, так как они заслуживают особого изучения».15
Там же. С. 170. Основой текст книги перепечатан в этом издании с учетом изменений, сделанных в связи с подготовкой нового издания ее в конце 1950–х гг. Замысел этот не был осуществлен тогда.

Эти формулировки, видимо, дань времени, когда официально господствовали взгляды М. Н. Покровского и преимущественное внимание предписывалось уделять истории торгового и промышленного капитала и революционного движения. На самом деле в книге представлена и достаточно широкая история города, и его топография с характеристикой важнейших улиц, площадей, даже зданий, а в примечаниях и в «Библиографии» указана многообразная литература (включая публикации источников) о Дмитрове и его уезде. Небольшая книжка «Город Дмитров. От основания города до половины XIX века» вышла как второй выпуск трудов Музея Дмитровского края в 1925 г.

Книга эта – первая в ряду изданий такой проблематики об отдельных небольших городах – вызвала отклики в печати тех, кто особенно много сил отдавал в то время развитию краеведения. Н. А. Гейнике писал в «Листке краеведа», что «книжка увлекательна для современного читателя, живо интересующегося вопросами экономики», а «для школьного работника… является превосходным пособием». Профессор И. М. Гревс в программной статье 1926 г. «История и краеведение» выделил издание, приглашая «к дальнейшему следованию по этому пути», а в 1927 г. напомнил, что М. Н. Тихомиров «выпустил удачно составленную монографию „Город Дмитров“».16
Об этом см.: Филимонов С. Б. Материалы о М. Н. Тихомирове в журнале «Краеведение» // Археографический ежегодник за 1986 г. М., 1987. С. 221.

В Москве М. Н. Тихомиров становится деятельным участником работы культурно-исторического отделения (секции) Общества изучения Московской губернии (области) в 1925–1930 гг.17
Подробнее см.: Шмидт С. О. Работа М. Н. Тихомирова в 1920–е годы по изучению истории Московского края (Новые материалы) //Археографический ежегодник за 1973 г. С. 167–172; Филимонов С. Б. Историко-краеведческие материалы архива Обществ по изучению Москвы и Московского края. М., 1989.

Он был с октября 1926 г. секретарем секции, с 1929 г. – заместителем ее председателя, состоял и в издательской комиссии Общества, предложил в 1925 г. образовать комиссию по изучению городов Московского края; с 1929 г., в связи с работой по подготовке историко-географического словаря, он стал председателем президиума историко-географической комиссии. Видимо, М. Н. Тихомиров принимал участие в работе нескольких комиссий, так как, отвечая 2 августа 1930 г. на вопрос анкеты члена Общества, подчеркнул названия нескольких комиссий, в работе которых желал бы участвовать: культурно-исторической, экономической, школьно-краеведческой, искусствоведческой, изучения мелкой промышленности (любопытно, что не названа им комиссия «по изучению г. Москвы».)

М. Н. Тихомиров выступал не раз с докладами (некоторые из них становились основой статей в периодических изданиях «Московский краевед» и «Московский край в его прошлом») и в прениях по другим докладам. Сначала тематика его докладов была связана с историей Дмитрова и Дмитровского уезда. На 1930 г. была запланирована работа по аграрной истории Иосифо-Волоколамского монастыря. Доклады 1928–1929 гг. в значительной мере явились результатом экспедиционной деятельности, предпринятой летом 1928 г. тоже по инициативе М. Н. Тихомирова. Он предложил достаточно детально разработанный план «выборочного обследования селений Дмитровского края» по определенной схеме: «1. Название селений. 2. Местоположение селений. 3. Исторические данные о селении. 4. Взаимоотношения села и деревни. 5. Исчезнувшие села и деревни. 6. Памятники старины, сохранившиеся на местах (архивы, церкви, усадьбы и пр.)» и указал конкретно те «уголки уезда», которые следовало бы обследовать в первую очередь. М. Н. Тихомиров в течение трех недель исследовал – сопоставляя известия летописей, писцовых книг, актов с топографическими и топонимическими наблюдениями – Ольявидовщину (в том числе место битвы 1181 г. на р. Веле), Песношский монастырь, селения, связанные с водным торговым путем, составил карту селений и урочищ конца XVI в., расспрашивал местных жителей, прежде всего старожилов, особое внимание обращая на памятники старинного искусства.

При подготовке историко-краеведческого словаря Московской области предлагалось выделить темы: «Историческое прошлое города», «Культурный облик города», «Благоустройство города», «Культурное влияние города на близлежащий район», «Революционные события в городе», «Выдающиеся уроженцы города». За М. Н. Тихомировым закреплялось руководство работой по составлению исторической части словаря. Он готовил и совещание местных краеведов, занятых обработкой словарных материалов. Уже тогда сказались склонности М. Н. Тихомирова к коллективным трудам, желание привлечь к совместной деятельности специалистов и в центре, и на местах.

Особо следует выделить работу М. Н. Тихомирова по подготовке «Атласа и рабочей тетради по географии Московской области».18
См.: Материалы о деятельности М. Н. Тихомирова в Обществе изучения Московской губернии / Подгот. к печати С. Б. Филимонов // Археографический ежегодник за 1973 г. С. 298–310.

В разделе атласа «Культурное состояние» предполагалось составить карты и список наиболее интересных музеев области, отметить «все памятники искусства и старины», воспроизвести «виды старинных памятников области», «виды местностей, связанных с революционным движением». В «Объяснительной записке» М. Н. Тихомиров – руководитель работы – рассматривал «Атлас…» как школьно-краеведческое пособие по географии и обществоведению. Планировалось созвать секционные совещания краеведов области и «широкого профиля совещание краеведческих организаций». Однако осуществлению этих намерений помешало преследование краеведческих обществ в 1929–1930 гг.

И М. Н. Тихомиров отошел – во всяком случае, в организационном плане – от собственно краеведческой работы. Перестал заниматься краеведением и его любимый брат – талантливый историк Борис Николаевич Тихомиров, с именем которого связаны достижения калужского краеведения второй половины 1920–х гг. (впоследствии он погиб во время сталинских репрессий).19
См. о нем: Артизов А. Н. Борис Николаевич Тихомиров (1898–1939). Обзор материалов о жизни и деятельности // Археографический ежегодник за 1989 г. М., 1990. С. 111–123.